Автопробегом по Америке

15 ДНЕЙ

МАРШРУТ:
Москва-Атланта-Денвер (самолёт) • далее - на машине: Шайенн (через Национальный парк Роки Маунтин) • Коди (через Термополис) • Национальный парк Йеллоустон • Джексон • Верналь (через Национальный парк Тейтон) • Солт-Лейк-Сити • Моаб (с заездом в парки Арчис, Кэньон Лэнд и Dead Horst Point) • Гунниссон (с заездом в Национальный парк Блэк Кэньон) • Колорадо Спрингс с парком Богов, Семью водопадами и попутным заездом на Ройял Гордж (как там было написано - самый высокий подвесной мост) • ну, и опять Денвер с заездом на гору Эванс (14264... фута)

[ МАРШРУТ НА КАРТЕ ]

 

Одиннадцать часов полёта и уставший Боинг, наконец, касается колёсами бетонки аэропорта Хартсфилд-Джексон. Атланта. Би-бип. Можно отстегнуть ремни. Через мгновение все дружно выстроились в ряд и ещё минут через пять – живенько двинулись на выход. Благодарность стюардессам – за то, что не дали умереть с голоду и пилоту – за то, что не уронил по дороге. В ответ – пожелания удачного дня. Что ж, это будет как нельзя кстати. Потому, что после трёхчасового перерыва, меня ещё ждал внутренний перелёт до Денвера.

По эскалатору – вниз. Подземная монорельсовая дорога. Через три часа. Вливаюсь вместе с гулкой массой америкосов в тело 757 Боинга. Мысль одна: скорее бы. Щаз! Ещё три часа в воздухе, а силы мои уже на исходе: низ не может, а верх не хочет сидеть. Поспать что ли? Какое! Самолёт гудит от разговоров. Все обмениваются мнениями, обсуждают проблемы и результаты прошедшего дня.
Как ни боялся, в Денвер мы прилетели в ночи. Небольшая возня в Hertz`e с оформлением аренды машины (хотели мне втюхать не ту машину, что я хотел). Получив из автомата карту-легенду с указаниями как добраться до своего отеля, осваиваюсь в салоне новенького Ford Escape (3758 миль пробега).
По тёмному интерстейту ехать не очень приятно, но, въехав в городскую черту испытываешь облегчение: свет от окружающих зданий помогает чтению знаков и указателей. Вот нужный «экзит». Но всё равно приходится делать лишний разворот, поскольку, разогнавшись, я проскочил въезд к отелю. Только это уже не важно. Приехали.

• День 1. Роки-Маунтин

Я еду на запад по 6 трассе. Развилка. Северный трек в парке, оказывается, не смотря на середину мая, закрыт. Ехать вдоль восточной границы не очень интересно. Там горы ниже и пейзажи скромнее. Меня несёт на 36. И я пускаюсь в холостой пробег, лишь бы посмотреть на заснеженные вершины трёхтысячников.

Дорога резко берёт вверх и вот, я уже могу смотреть на мир свысока. Картина за окном меняется с каждым поворотом серпантина. Густеет растительность, поднимается в высоте. Начинают преобладать хвойные. А между стволами деревьев, расползаясь, лохмотьями лежит застрявший снег. С каждой минутой движения его всё больше и больше. Вот уже открылись склоны, залитые снежным пластом. Толстые ледники спускаются до самой дороги, обрываясь, и подтаивая на краю.

Возле небольшого озера - оверлук. Остановившись для отдыха, потоптался у берега. Подошёл к двум рыбакам. Пусто. Сквозь свитер продувает холодный ветер. Внизу - лето, а тут ещё зима. На обратном пути встретил велосипедиста. Это был средних лет мужчина, приехавший вслед за мной, уже успевший переодеться, а теперь мчавшийся на велосипеде вперёд, к закрытому перевалу. Едем. Сияющие белизной вершины притягивают взгляд. Вскоре лежащий по краям снег сливается в сплошную массу высотой метра два, образуя коридор без обочины, который, как видно по следам, прорубил в его массе механический грейдер. Хочется остановиться и сфотографировать этот пейзаж. Однако на горной дороге так делать нельзя. По одной полосе в каждую сторону – не объехать. Немного встречных машин вселяют надежду, что, может быть, перевал всё же открыт, и я радостно прибавляю скорости.

Нет. Всё было правдой. Закрытые ворота. Рабочие у строительной будки. Разворот. Обратно. Опять велосипедист. Не тот. Вижу, как перетаскивает на другую сторону велосипед. Ему свистят, пытаясь остановить. Не слышит? Удаляясь в глубь снежной волны.

• День 2. Термополис.

Термополис (Thermopolis, WY). В этот день это был единственный достойный внимания пункт по пути моего движения в сторону Йеллоустоуна, расположенный в последней трети 450 мильного отрезка между Шайенн и Коди.

Трасса, повторяя изгибы холмистой местности, без поворотов, пролегла до самого горизонта. Вокруг – безлесные просторы, покрытые низкорослой травяной растительностью. И лишь вдали, почти у кромки смыкающихся там земли и неба, виднелись, из-за расстояния, невысокие горы. Обдуваемые ветрами, их вершины были округлы и свёрнуты, являя собой наглядную иллюстрацию местной розы ветров.

На втором часу движения, включив круиз-контроль, решил целиком предаться созерцанию монотонно движущегося окружающего пейзажа. Нагонявшие меня машины время от времени, устав плестись в моём ритме (ровно 75 миль в час – разрешённый лимит скорости), совершали нерешительный обгон. Вместо того, чтобы по быстрому пройти меня и уйти в отрыв, преследователи нудно тянулись сбоку в соседнем ряду, так что обгон, иной раз длился по нескольку минут. И это всё из-за демонстративной боязни сильно превысить скоростной режим (на пять миль превышения скорости копы здесь, как правило, смотрят сквозь пальцы). Когда мне это надоело, я стал сам притормаживать, чтобы они, наконец, сделали это. Пришлось выключить круиз-контроль. Лишь на втором часу пути на трассе сложилась команда единомышленников. С десяток машин, включая и мою тачку, нашли общий ритм, и, время - от времени обгоняя друг друга, колонной двигались в сторону гор.

У самого Термополиса я настиг горы, давшие название местной индейской резервации "Wind River". Обогнув город, дорога резко пошла в верх. Где же термальные источники? Никаких знаков у дороги. Заметив впереди выделяющуюся на сером фоне гору красного цвета, сворачиваю на оверлок. С фотоаппаратом иду к обрыву. Перекладывавший что-то в кузове своего пикапа рабочий, повернувшись, кивнул – «Привет!». Глянув на склон горы, я только теперь заметил тянувшиеся по ней строки, выложенные белым камнем: Горячие источники находятся здесь! И стрелка, указывавшая вниз.

Там был разбит небольшой парк. Среди деревьев стояли выгороженные, намытые водой трёхметровые холмики известняка. Небольшой стадион. И крытый бассейн с термальной водой. Источники били как раз из-под той самой надписанной горки. Пройдя под небольшим мостиком, они растекались лужей в тарелке из застаревших солевых отложений и, обогнув склон, крохотным водопадом спадали вниз, вливаясь в небольшое озерцо под обрывом. Посреди озера, на небольшом острове копошились гуси. Девушка в купальнике, сопровождаемая псом необъятных размеров, прогуливалась по подвесному мосту. Неожиданность – цветущие у дороги кактусы. Весна.

В Коди я заночевал в «ковбойском домике». Один из старых ковбоев, заправлявших делами в этом отеле, вызвался показать мне дорогу к месту ночёвки. Трогая с места, я был несколько резок, на что тут же обратили внимание два мужика в фургоне, знаками показавшие мне, что здесь так не принято. Ковбой извинился за неаккуратного туриста, и на автомобильчике для гольфа поехал вперёд, показывая мне дорогу. Уже прощаясь, спросил: откуда я и чем занимаюсь. Обрадовался, что из такой дали приехал посмотреть на их края. А когда услышал «Йеллоустоун», так просто зашёлся от восторга. Ты первый раз в Америке? Узнав, что не первый - Сколько раз? Нравится? Люди дружественные? - Да. Ковбой сиял от счастья.

О домике. Не знаю, насколько он по устройству был близок к старинному оригиналу, но сильно сомневаюсь, что в стародавние времена ковбои спали на кровати королевского размера. Спать. Завтра едем в Йеллоустоун.

• День 3. Йеллоустоун.

Начало. С утра пораньше, заехав на мойку, выехал в сторону восточного въезда в Йеллоустоун. Погода отличная. Небо чистое. Но сразу за городом увидел знак с тревожной надписью: Дорога в парк через восточный въезд закрыта с 8 часов вечера до 8 часов утра. С чего бы это? Правда, шёл уже девятый час, и можно было не беспокоиться.
По пути остановился у дамбы – местная достопримечательность. Посмотрел на виды водохранилища и – дальше.

У ворот парка, как положено, встретили рейнджеры. Вручили план-карту заповедника, номер местной газеты и квитанцию об уплате въездного сбора в сумме 20 долларов США. Последняя давала право на въезд и перемещение по парку в течение семи дней.

Не успев проехать и мили, упираюсь в хвост большущей очереди (машин 20). Чуть продвинувшись вперёд, мне стало видно, что впереди попросту нет дороги. Развороченное пространство, заваленное камнями и глыбами земли. Похоже, произошёл обвал части находившейся рядом скалы, который снёс дорожное полотно, завалив его своими обломками.

Минут через десять показался ехавший навстречу автомобиль с оранжевой мигалкой и тянувшаяся за ним колонна машин. Проводник развернулся и поехал в голову нашей очереди. Сзади на нём висела табличка: следуй за мной. Машинка провела наш караван между кусками горной породы и ямами очень похожими на воронки от снарядов. Мигнула стоп-сигналом, дескать, дальше – вы сами, развернулась и пошла на следующий круг. А мы, прибавив скорости, двинулись вглубь парка.

Это самый высокий въезд в Йеллоустоун, свыше 2600 метров, поэтому не удивительно, что окружающие горы были под толстым слоем снега. Тем не менее, для всех оказалось неожиданностью вывернувшееся из-за поворота маленькое замерзшее озеро. Похоже было, что зима отсюда ещё не ушла, настолько свежим и девственным выглядел снег, лежащий на панцире изо льда.

Ещё вперёд, и останавливаемся на галечном пляже. Хм… К берегу примыкает кромка бугристого льда, простирающегося вдаль, сколько хватает глаз. Озеро Йеллоустоун. Не размороженный холодильник. Ледяной ветер лезет за ворот, не давая застаиваться на месте.

Mud Volcano. Первое знакомство с грязевыми лужами, булькающими серой жижей, источающими пар горными провалами и бизонами. Миновав «Дымящуюся гору» (из её склонов сочится тихий пар), заезжаю в Озёрную деревню. Небольшой кэмпинг. Ещё не сезон и здесь никого, кроме рабочих, нет. Но на смотровой площадке, закутавшись, сидит пожилая пара, созерцающая голубое зимнее озеро. Романтично?

Разворачиваюсь и еду на север в Canyon Village. Каньон. Водопады. Много водопадов. И туристов тоже не мало. Преобладают японцы. Говорят, у них какое-то специфическое отношение к воде. Наверно, так и есть, смотрят они на падающую воду с благоговением. Подолгу сидят на скамьях, что вдоль высокого обрыва.

Поодаль увидел семью мормонов. Приехали в огромном фургоне. Да другой просто не смог бы их всех вместить: человек 20. И стар и млад. Одеты очень скромно. Мужчины в брюках и простых рубахах. Женщины в длинных, до пят, платьях. Волосы прикрыты. Но не платком, а чем-то похожим на шапочку. Показалось, что одежда у них не фабричного изготовления.
Молодая женщина из их числа устремилась быстрым шагом по тропинке. Стоило мне ступить следом, как кто-то из младших заголосил и она, повернувшись, увидела меня. Тут же замерла на краю, пропуская меня, в ожидании своих родственников. У водопада я долго искал хороший ракурс. В конце концов, пришлось встать на колени и снимать, просунув камеру между перекладинами ограждения. Уходя, заметил как молодой парень-мормон, с фотоаппаратом, доверяя моему выбору, распластался на том же самом месте.

Еду на запад, в сторону Норрис, и едва не проскакиваю небольшой трейл «Virginia Cascade». Съезжаю с трассы и оказываюсь на узкой дороге, прижимающейся к горной стене. По другую сторону – обрыв, на дне которого, перекатываясь с одного водопада на другой, течёт небольшая горная река. Притормаживаю, чтобы рассмотреть. И снова возвращаюсь на трассу.

Пока качу на север, замечаю указатель, приглашающий желающих покататься на ковбойских лошадях. Вижу ворота ранчо. Написано: «открыто». Но мне туда не надо. Развлечения - по боку.

Вскоре добираюсь до Мамонтовых горячих источников. Сначала верхние террасы, потом нижние. Ручьи, известковые наносы, горы и каскады, образующие террасы, по которым струится горячая вода. По проложенным сверху настилам можно пройти вокруг намытых отложений и рассмотреть их во всех подробностях. Забравшись в самую даль, обнаруживаю на опушке леса стоящего в выжидательной позе безрогого оленя.

Разбитая узкая дорога с движением в одну сторону. Петляющая между деревьями, уводя туристов вглубь леса, где над разноцветно-розовым известняковым монолитом бьют маленькие бодрые фонтанчики кипятка.

Чтобы пообедать еду в Гардинер, поскольку перекусить в парке почти негде. Поев, возвращаюсь, чтобы исследовать северный маршрут. Несколько водопадов. Проходя по тропинке к одному из них, натыкаюсь на прикреплённое к дереву предупреждение: «Внимание! На этом участке леса возможно появление медведей! Будьте осторожны!» И ниже более мелким шрифтом: «Не срывайте это объявление на память! Иначе оно не сможет помочь уберечься другим людям!». Под ногами снуют бурундуки и совершенно не известные мне виды грызунов. Олень у дороги уже не удивляет. Бизоны – тоже привык. Начинает темнеть. Разворачиваюсь – обратно. На ночёвку в Гардинер (в парке все отели заполнены). Три мили от границы парка. Но это уже Монтана.

• День 4. Йеллоустоун. Продолжение.

Ещё не было и восьми утра, а я уже, вернувшись в парк, ехал на юг к гейзерным бассейнам. Справа маленькая речушка, озерцо. Площадка для пикника с деревянными скамейками и столом. Примыкающая с этой стороны дорога закрыта воротами, за которыми пасётся стадо бизонов, голов пятьдесят. Остановился прямо у ворот – никому не помешаю, чтобы посмотреть. Лежат, жуют. Абсолютное спокойствие.

На воротах опять табличка: «Дорога закрыта в целях безопасности посетителей парка, поскольку в последнее время на этом участке были найдены трупы задранных медведями оленей». Задранных. Задиристые, однако, тут медведи. Вчера, просматривая выданную мне при въезде газету, прочитал: «Усвойте эти числа. 25 – число ярдов, на которое можно приближаться к любому дикому животному, за исключением… 100 – число ярдов, на которое можно приблизиться к медведю, 45 – предельная скорость в парке, указанная на дорожных знаках, 911 – звонок во спасение.

Ещё немного и, над развернувшейся по обе стороны от трассы долиной стали видны поднимающиеся вверх клубы пара. Впереди гейзерный бассейн Норрис. От парковки, через маленькую площадку с домиком рейнджеров – к уже знакомым деревянным настилам, уводящим группу ранних, как и я, туристов вглубь неплотного хвойного леса. Совсем близко смотровая площадка, перед которой воронка с известковым наростом, откуда бурля и пенясь, вырываются брызги кипятка и волны пара. Но это только прелюдия. Через минуту из чрева земли через открытый канал извергается фонтан горячей воды, высотой метра 2-3. Всю округу окутывает пелена пара. Закончилось. Пойдём к другому экспонату…

Настил петляет по поляне, напоминающей лунный ландшафт, каким его я видел на фотографиях. Серое пространство, никакой растительности (правда, кое-где лежат мёртвые деревья). Повсюду заполненные кипятком воронки и трещины, время от времени выстреливающие струями своего содержимого. Не высоко. И… Я об это ещё не говорил? Запах. Гейзеры пахнут. Зажмите нос! Тухлыми яйцами. Сероводородный аромат не даёт туристам погреться в паровой бане. А ветер, как назло, холодный и сердитый. И всё время лезет под одежду, куда его никто не звал.

Обойдя большую поляну, переходим на соседнюю площадку. Здесь по краю стоят жиденькие деревца. Гейзеры расположены веером вдоль края поляны. Фотоаппарат на штативе. Посередине настила, радом с фотоаппаратом, сидя на раскладном стуле, устроился «ловец мгновений» в ожидании группового извержения. Так можно полдня прождать. Я лучше сниму вон тот бурный фонтан из-под утёса. Вот только наверху застряла группа посетителей, в нерешительности остановившихся перед крутым спуском: идти или не идти. Так, давайте, спускайтесь по быстрому! Топтание. Незадача. Но, в этот момент, повёрнутый ветром, вонючий паровой вихрь накрыл стоявших наверху людей, и я живо нажал на кнопку затвора фотоаппарата. Есть!

Дальше по трассе ещё несколько небольших фонтанов. Ничего особенного. Созерцаю из окна. За Мэдисон сворачиваю на Firehole Canyon Drive, одностороннюю дорогу из серии «тут скала – а здесь обрыв» (со встречным не разъехаться). Под обрывом гремит бурная, порожистая горная река. Серия водопадов.

Lower Geyser Basin. Слово «бассейн» - самое подходящее для его описания. Это набор разного размера емкостей, углублений и намытых сосудов, заполненных термальной водой. Немного пульсирующих струй. А так – спокойное, парящее пространство. Midway Geyser Basin запоминается огромным чаном с кипятком, поднятым на тридцатиметровую высоту, и разноцветьем известковых наростов на плоской платформе. Следом – Biscuit Basin – маленький и скромный.

Осталось время, и я решил съездить на разведку в Old Faithful (в планах это место у меня значилось только на следующий день). Основная достопримечательность – одноименный гейзер. Ну и ещё целый Upper Geyser Basin. У рейнджеров узнал, что сегодня крупнейшие гейзеры парка будут извергаться поздно вечером – ждать не буду. Отдыхая, прошёлся по главной аллее до Castle Geyser. Возле него, на табличке значилось название и расчетное время извержения: 2:15 по полудни. Вот-вот. Наладил фотоаппарат. Жду. Полчаса. Сорок минут. Нет пойду. Перешёл на другую строну, прошёл по настилам обратно. 3:30. Рванул. Ничего так. Мощно.

Сегодня выезжаю из парка через западные ворота. Ночёвка в West Yellowstone. Опять Монтана. По пути вновь вижу стоящие на обочине автомобили, людей, фотоаппараты с артиллерийского размера оптикой на штативах: охотники. Высматривают в высоте гор редкую дичь, ту, к которой нельзя приближаться ближе, чем на 100 ярдов. Может, повезёт?

• День 5. Йеллоустоун. Окончание. Или вроде того.

Снова ни свет, ни заря, выезжаю в Old Faithful. Дорога уже знакома. Но, едва повернув у Madison, замечаю движущуюся посередине дороги мохнатую фигуру. Йети! Снежный человек! Это фантастика. Этого не может быть! Конечно. Чуть сблизившись, узнаю в бредущем силуэте зад огромного бизона. Медленно притормаживаю, тем боле, что из-за поворота показался встречный автомобиль. Куда повернёт эта туша? Направо или налево? И когда. Удар полуторатонного монстра мой автомобиль не переживёт. Я и встречный, на цыпочках, разъезжаемся, стараясь не потревожить шумом двигателя утренний променад хозяина полей. Проехали.

Через километр – новое препятствие. Вообще-то, это опять бизон, но другой. Тут их целое стадо. Часть самок перешла через дорогу. А остальные, во главе с главным быком пасутся на другой стороне. И вот этот бычина задумался: последовать за отщепенками или … призвать их к себе обратно. Однако задумался он, находясь одной половиной на дороге, а другой за её пределами. Интересное положение. Задача: угадать, чего хочет бык. Несколько рискованно, но – проезжаю перед самым носом верзилы. Обошлось. В зеркало заднего вида замечаю, как из подъехавшего следом автомобиля, через опущенное стекло высовывается рука. Фотографировать? Погладить? Покормить? Ох, не завидую я этой руке, если быку покажется, что ему зажгли зелёный свет.

Ещё немного вперёд и моя машина входит в стену плотного ливня, накатывающегося волнами со стороны гор. Дворником разгоняю пелену воды с заднего стекла. За мной уже пристроились три авто. В сумраке туч, подсвечивая дорогу фарами, плывём на юг. Минут через десять выходим из дождя, а ещё спустя пять минут уже едем по сухому асфальту. Солнце, несмотря на утреннюю пору, сегодня куда добрее, чем вчера.

Old Faithful. Сосредоточившийся вокруг одноимённого гейзера крупнейший туристический центр Йеллоустоуна. Несколько отелей, состоящих их одно или двухэтажных лесных домиков, так что их не видно за высокими деревьями, магазин подарков, ресторанчики и кафе, центр для посетителей, домик рейнджеров и, одна из немногих в парке заправочных станций. Само собой разумеется – необъятные по площади парковки.

У рейнджеров сверяю расписание извержений на сегодня. Через три часа рванёт «главный». Выйдя из их домика, оказываюсь на площадке перед Visitor Center. Посередине – жерло главного гейзера - Old Faithful. Он ещё спит. По окружности смотровой площадки расставлены скамейки для будущих зрителей. А пока, кругом - никого. Только две бегущие фигуры в спортивной форме.

Отсюда вдоль берега небольшой реки Firehole River проложена настоящая асфальтированная аллея. Отправляюсь в самую даль. По пути рассматривая всё вокруг. Это так называемый Upper Geyser Basin. Вытянутое неширокой полосой пространство длиной два с половиной километра и шириной, в разных местах, от пятидесяти до ста метров.

Прохожу мимо вчерашнего Сastle Geyser. Сейчас он спокоен. Только выпускает пар. Мучительно пытаюсь фотографировать Grotto Geyser: переменчивым ветром его пар мотает из стороны в сторону, застилая пеленой и сам гейзер, и всё вокруг. С трудом поймал момент относительного спокойствия. Наконец добрался до Morning Glory Pool: заполненной термальной водой небольшой воронки, удивляющей своей изумрудного цвета поверхностью.

Идя обратно, в момент очередного порыва ветра вижу, что с этой стороны Grotto Geyser вовсе не то, чем казался с противоположной точки обзора. Приблизившись ещё немного, вижу: точно, округлой формы отложения, между которыми торчит… как бы это сказать… То, что мне пришло в голову с ходу – это сооружение похоже на пенис, восставший над мужскими гениталиями. Ветер сменил направление, прикрывая обнаруженный мною срам. Но я своего момента дождался. Есть фото.

Сделав крюк к Daisy Geyser, и пройдя мимо Riverside Geyser, перешёл по мосткам на противоположный берег реки, где располагались другие гейзеры, между которыми петляла уже привычная деревянная дорожка.

Пейзаж всё тот же: серая округа, солевые отложения, разноцветные воронки. Временами постреливают. Иногда очередями. Струй и брызг. Стали встречаться люди. Любезные. Хай! Гуд морнин!
Немного вверх – и я над смотровой площадкой Old Faithful. До него метров сто. Сейчас. Рвануло. Метров на 50 вверх.

Даже здесь слышен гул восторга собравшихся там зрителей. Фото, другое… Поднялся на горку (это ещё вверх 50 метров). Красиво, что ни говори. Вниз – навстречу семья мама с папой и три подростка. Счастливые дети и запыхавшиеся родители. Не угнаться...

Времени осталось ещё много, еду по южной части парка к West Thumb. Зеленовато-изумрудные воронки гейзеров и, совершенно непохожее на увиденное три дня назад, расцвеченное солнцем и, затянутое рябью, озеро Йеллоустоун. Безо льда. Заехал в Lake Village, и дальше – к тому самому замёрзшему озеру на восточном въезде. Неужели растаяло?

Выходя из очередного изгиба серпантина, вижу множество людей, толпящихся у обочины дороги. Что такое? Фотоаппараты, супероптика, направленная вниз. Что там? Медведь. Торможу, ставить машину некуда – сплошь тачки зевак. Кое-как забросил передок машины за край дороги, и, фотоаппарат наизготовку, - вперёд.

В метрах двадцати-тридцати от обочины по берегу озера брёл, собирая корешки, приличного размера гризли. Игнорируя толпу соглядатаев, включая и меня. Щелчки затворов. Фотоаппаратов. Вдруг мишка растянулся под упавшим деревом и задремал. Ожидание. Проснулся. Потянулся. Щелчки. Так снимают членов восьмёрки на саммите G8. Мишка настолько безразличен к происходящему, что ждать перемен в его настроении можно ещё очень долго. Я сворачиваю свою камеру и еду дальше.

Озеро, какое чудо, стояло всё такое же заснеженное под не растаявшим льдом. Воздух… Свежак. Постоял, отдохнул. Прикинул, времени у меня ещё не мало. От West Yellowstone до границы со штатом Айдахо двадцать минут ходу. Почему бы туда не съездить. Отметиться. Будет и у меня «… личный штат Айдахо».

Еду. Мишка уже куда-то ушёл, зрители разошлись. Миновав West Yellowstone, оказался на 20 трассе. Монтана. Свои правила. На знаках ограничения скорости два числа: дневной (70миль в час) и ночной (35 миль в час) лимит скорости. Дороги неосвещённые.

Едва пересёк границу с Айдахо (оп!) ко мне сзади пристроился патруль шерифа. Не мигает. Можно ехать. Но всё это неспроста. Прошло десять минут. Едем в паре. Может, куда-нибудь свернуть? Да, мы в поле. Наконец, зажглась ёлочка! Патрульный автомобиль замигал разноцветными фонариками: стоять смирно! Стою. Я ничего не нарушал, скорость в норме. Чего надо?

Молодой парень: Вы что-нибудь пили сегодня утром? Провокация. Я, конечно, пил кофе, да и днём водичкой баловался. Но, от неожиданности вопроса, понимая его подоплёку, говорю – Нет! Нет? Удивляется коп. Нет! Говорю я. Но вы ехали неровно по дороге. Думаю: Ну ты гонишь! Значит, ты ехал за мной десять миль, измеряя на компьютере отклонение от курса? Я трезв как стекло. Стало ясно, что парень просто решил на мне набрать очки. Фиг вам! Я турист. Ах, турист - проверим. Проверил. Чисто. Вернул мои бумаги: езжайте. Прямо.

Сам он сел в свой джип и, развернувшись, мигая фонариками, рванул за проезжавшим встречным автомобилем. Удовлетворять честолюбие. Я же, доехав до ближайшего посёлка, заправился и поехал назад. В West Yellowstone. Настроение он мне всё-таки испортил. Зараза.

• День 6. Йеллоустоун. Завершение. Гранд-Титон.

Уезжаю из Йеллоустоуна через южные ворота. От West Thumb дорога, поднимаясь в горы, проводит меня мимо двух небольших, но очень гремучих водопадов - Lewis и Moose. И здесь кое-где всё ещё лежит снег. Воздух свеж и не даёт застаиваться на месте. Вдоль пути выстроилась шеренга из высоких вешек, метров по пять – шесть, чтобы не потерять дорогу, когда зимой её скроет глубокий снег.
Совсем немного на юг, и вот уже ворота Grand Teton National Park. Изучаю таблички с названиями и номерами закрытых дорог. Двигаемся. Разительная перемена. В отличие от Йеллоустоуна, где во главу угла поставлено созерцание дикой природы, где туристы - это просто проезжие гости в Тейтон. Бросается в глаза обилие площадок для пикников, пристаней для моторных лодок и парусных яхт, специально проложенных «вне дорожных» участков, где посетители могут предаться активному отдыху и развлечениям.

Соблазнившись, сворачиваю на один такой «вне дорожный» трейл, рассчитывая посмотреть глушь, в которую вела эта дорога. Трясясь по кочковатой, разбитой грунтовке, пропетлял около трёх миль и оказался на полянке, оборудованной столами, скамейками и украшенной раздельным («М» и «Ж») туалетом типа «сортир». Значит, здесь происходит приобщение к живой природе.

Проезжая мимо озера Джексон, свернул к берегу, где оказалась большущая пристань. Яхт нет. Только несколько катеров. Немудрено. Ещё прохладно. Не сезон. Но рейнджер уже спускает на воду, привезённое на тягаче патрульное судно. Недалеко – кемпинг и парковый отель.

У разбитого съезда в лес нерешительно запнулся блестящий «Крайслер»: высокая колея – дорога для настоящих героев (подумал я и зачем-то свернул с дороги). Колея влекла всё дальше и дальше, угрожая утопить меня в лесной глуши. Хуже всего было то, что я потерял себя на карте и не мог сориентироваться. Как вдруг из-под земли (не, не из-под земли, а со склона холма) на меня выскочил джип рейнджеров: Ура! Люди! Это первая мысль. Вторая: Как мы разъедемся? Они показывают пример, забрасывая борт своего вездехода на склон возвышенности. Делаю то же самое. Вот так бочком-бочком и разошлись. Спросить про дорогу. Поздно – уже проехали...

Полянка. Старенький Nissan. Без людей. Разворачиваться неохота, поскольку зашёл слишком далеко. Рядом, течёт неширокая река. Как кстати, специально оборудованный брод из уложенного по дну каменного бруса. Форсирую. Выплыл. По полю заросшему диким кустарником носятся очумелые бурундуки и полёвки. Опять площадка для пикника и указатель на выезд. Вздох облегчения.

Вернувшись на главную дорогу, уже не рискую пускаться в подобные авантюры. Только по асфальтированным трассам. За Озером Джексон открывается художественный вид на высокие заснеженные горы. Проезжаю вблизи двух больших озёр, наблюдая за началом навигации. Оттуда – в Джексон.

Короткий пробег по небольшой долине, памятный неожиданно упавшим с гор маленьким самолётиком. Kак выяснилось, для того, чтобы приземлиться на местном муниципальном аэродроме. Плакаты, рекламирующие деятельность расположенного в Джексоне «Института по сохранению оленей». На заправке ищу свой любимый «Эвиан». Девушка за прилавком интересуется: Чего желает Сэр. Поняв, что имеет дело с иностранцем, спрашивает – откуда? Рашн? Круто! У меня ещё не было русского! А у меня – американки. Всё поправимо. Поговорили…

Джексон с первого взгляда показался мне помпезным и напыщенным городом, кичащимся своим президентским именем и упивающимся восторгом в отношении защиты оленьих прав. Контрастом этим восторгам стала увиденная мной центральная площадь города, в виде четырёхугольника с выходами на каждом из его углов в виде арок, сложенных из… сотен оленьих рогов. Напротив, у магазина сувениров – чучело бизона, а в самом магазине – изобилие шкур разных зверушек. Двуличие?

• День 7. Джексон – Верналь.

Этот день уйдёт на переезд. Из Вайоминга в Юту. 250 миль. А, значит, главным действующим лицом сегодня будет дорога. В поездке я избегаю пользоваться интерстейтами, только от безысходности: при въезде и выезде из городов и для быстрого перемещения внутри городской черты. Дело в том, что внутригородской лимит скорости 40 миль в час, а кое-где, у школ и мест массового скопления людей, 30 и даже 25 миль в час. В то время как на интерстейтах, пролегающих внутри города, сохраняется обычный для них скоростной режим: 65-75 миль в час.

В основном использую стейты, дороги более низкого класса, относящиеся к трассам местного значения с ограничением по скорости 55-65 миль в час. В большинстве своём они проложены среди исторических достопримечательностей, отмеченных специальными смотровыми площадками - оверлоками с табличками, объясняющими историю появления и ценность обозначенного места. Либо это трассы, проходящие через красивые ландшафтные зоны и просто через местность, выделяющуюся своими видами на окружающую природу. Такие дороги специально отмечены знаками «Scenic Byway» или «Historic Byway».

От Джексона до Верналя путь лежит по 191 стейту, среди всхолмлённых полей, обрамлённых местами невысокими горными грядами, над которыми (сразу заметил) гуляют тёмные тучи, из которых струится пелена далекого дождя. Пока ещё Вайоминг. Вокруг пасутся стада черных коров, среди которых выделяются задумчивого вида быки, косящие своими блестящими глазами на мой вишнёвого цвета автомобиль. Ковбоев что-то не видно. Наверно, отдыхают где-нибудь в палатке.

Дальше, по ходу движения замечаю интересное сооружение: поставленный в виде воронки загон, обращённый широкой сторон в поле, а узкой вытянутой горловиной, закрытой калиткой, упирающийся в разрезающую его трассу. Устройство для перегона скота через дорогу: по одному, а не всем скопом. Разумно.

Что досаждает в пути, так это обилие мошкары и летающих жучков разного размера. Мелкий гнус, витая невысоко над землёй, размазывается черной полосой на бампере машины, а жучки со звоном бьются о ветровое стекло, иногда пугая ударами, напоминающими щелчки вылетевшего из-под колёс гравия. Совсем немного времени, и всё стекло покрывается брызгами разного цвета. Поэтому, останавливаясь, иногда чаще, чем надо, на заправку, приходится отмывать машину от засохших насекомых. Для этого на всех заправочных станциях имеются бумажные полотенца, баки с моющим раствором и щётки с губкой и резинкой для сгона воды. Вот так: трём стекло, сгоняем воду, потом бампер и фары. Вытираем насухо полотенцами и - вперёд.

Зверьё, в огромном количестве населяющее эту долину, становится частой жертвой автомобилистов, о чем красноречиво свидетельствуют прикатанные к асфальту колёсами тушки грызунов и валяющиеся на обочине трупы оленей.

Всё ближе горы. И, это неизбежно должно было случиться, машина настигает тот самый далёкий дождь. В салон врывается волна ароматного воздуха, наполненного запахами полей, воды и гор. Выныриваю наружу, на сухих полях уже пасутся кони. Здесь, наконец, вижу настоящих «боевых» ковбоев в их привычном для нашего глаза облачении: ковбойских штанах, куртках и шляпах. Мужчины за работой. Вновь стена дождя. И ещё. Но вскоре, перевалив за горы, выхожу на высушенный солнцем простор. В другом штате. Юта.

• День 8. Парк Динозавров.

На карте Парк Динозавров отдалённо напоминает тушу древнего монстра, вытянувшуюся с запада на восток, так что западная его оконечность находится в Юте, а восточная – в Колорадо. Сначала въезжаю через восточные ворота, что в пятнадцати милях от Верналя. Знак на обочине предупреждает: BUMP! Дорога заканчивается обрезком асфальта, и дальнейший путь лежит меж колдобин и выбоин.
Короткий подъём, и - смотровая площадка. Несколько машин на парковке. Следом подъезжает «субурбан», из которого выпрыгивает вереница детворы. На экскурсию?

Рядом - небольшое здание, встроенное в расщелину между тремя скальными глыбами. Внутри это сооружение разделено на два яруса. Верхний, находящийся на уровне смотровой площадки, балконом нависает над провалом, перед склоном, расчищенным палеонтологами от слоя древних отложений, на поверхности которого выступают хорошо сохранившиеся останки динозавров. Кости конечностей, фрагменты черепов, когти и хвосты, - всё это представлено для всеобщего обозрения. Развёрнутая панорама является в то же время рабочим местом размещённого здесь же исследовательского центра. О проводимых работах можно судить по разложенным неподалёку инструментам и строительному инвентарю – подъёмникам и лебёдкам.
Проходя по балкону можно прочитать историю возникновения этого парка, пройти краткий курс в палеонтологии, позволяющий познакомиться с особенностями и научиться различать отдельные виды динозавров. Особым экспонатом выставлена затёртая руками кость из конечности диплодока (больше метра!).

Здесь меня нагнала приехавшая на экскурсию ребятня. Судя по усталому виду, для них, как и для меня это был лишь этап большого путешествия. На рюкзаках и ботинках налипли кусочки грязи, намекающие на то, что их владельцы много перемещались пешим ходом. Похоже, этот учебный поход их уже достал. Подростки бесцеремонно пробираются между редкими посетителями, цепляясь за них своими рюкзаками. У одного на щиколотках повязаны банданы: на левой ноге – красная, на правой – зелёная, наполовину заправленные в ботинки, из которых не видно носков. Оригинально. Первый раз вижу такое.

Внизу, под балконом, за панорамным стеклом, открытая для осмотра посетителями, расположилась лаборатория палеонтологов. Шкафчики, коробочки, бирочки, пробирочки… Молоточки и тисочки… Можно наблюдать за их работой. На нижнем уровне следует продолжение экспозиции и выставлены более детальные фрагменты найденных здесь костей динозавров. Как правило, это копии.

В центре зала - стол. Рядом пластиковая доска с надписями, сделанными красным фломастером. Подростков встречает рейнджер и рассаживает крУгом прямо здесь, на полу у стола. Выездной урок начинается.

Короткая трасса, петляя, уводит вглубь парка. По дороге, увидев толчею сусликов в поле, останавливаюсь на обочине, чтобы рассмотреть их поближе. Стоят, жуют. Подхожу ближе, опускаются на четыре лапы и, пискнув, стекают в ближайшую нору.

Опять красивый вид. И тропинка, скрывающаяся среди невысоких деревьев. Иду по ней к стоящим недалеко красновато-коричневым скалам. На валяющихся у подножия глыб явственно видны следы вымерших рептилий. Ещё выше и – крутой обрыв, нависающий над проходящей внизу дорогой.

Назад. Из кустов неожиданный шорох – дорогу перебегает большеглазый серый заяц. По камням пробираюсь вокруг горы к другому ee склону. Огибаю выступ. Навстречу энергично ползёт полутораметровая змеюка, толщиной сантиметров пять. Разворачиваюсь на 180 градусов и быстрым шагом иду назад к машине. Предупреждать надо! Что тут кроме пушистых зайцев водятся и скользкие гады. Сам себе говорю: а ты что хотел, коли здесь есть зайцы, значит, есть и те кто их ест. Продолжение рассуждений: можно было бы ограничиться волками. Волками? От них так просто не уйдёшь. Пусть лучше змеи. Так дошёл до машины.

В конце трассы оказался просторный кемпинг, не смотря на начало сезона, полностью заполненный машинами посетителей. Кое-кто из них уже отправился по дорожке на пешую прогулку. Навстречу неожиданностям.

Вернувшись по парковой трассе, еду на восток – в Колорадо. Через тридцать пять миль – другой въезд в парк. Уже в начале идущей от въезда дороги видна разительная разница окружающего ландшафта от того, что было расположено за грядой гор, отделяющих западную часть парка от восточной.
Густая и насыщенная цветом растительность, разноцветье цветов и разнообразие деревьев. И горы. Совсем другие горы. Если в западной части парка они стояли голым красно-коричневым бастионом, местами разбитым временем на обломки, распластавшиеся у их склонов. То здесь, размытые водами реки Ямпа, они имели вид больших округлых завитков, покрытых невысокими кустами, напоминающими издалека зелёные розетки.

С высот смотровых площадок открывались панорамные виды окрестностей, залитых ярким солнцем, которое, подсвечивая складки на горных склонах, делала их похожими на изящные виньетки. Оторвать взгляд невозможно. Везде были приготовлены скамейки, сев на которые уже ни за что не хотелось вставать.

Неожиданность ждала в конце трассы, у Harpers Corner. Длинный пешеходный трейл по крутому горному склону, на протяжении которого пронумерованными столбиками были отмечены наилучшие точки обзора. На вершине горы, стоя на ограждающих её перилах, желающие могут прокричать: Я король мира! И с миром возвращаться назад.

У машины смотрю на часы: 16:30. За созерцанием красот незаметно утекло драгоценное время. До Солт-Лейк-Сити 205 миль. Скоростной лимит 65 миль в час. Неужели придётся искать свой отель в сумеречной темноте?

Наконец ныряю в номерной «exit» в Солт-Лейк-Сити. Что-то не то. Все высотки позади. Что я здесь делаю? Узкие улочки, невероятной крутизны подъёмы и спуски. Я заблудился. Назад. По интерстейту. Заправка. На ступенях – татуированный человек в задумчивой позе. Покажите мне на карте, где я? Дыхнув перегаром, - давай! Долго смотрит на карту (я про себя сомневаюсь видит ли он её), и уверенно тычет пальцем поверх верхнего края бумажного листа: Тут! Сенкью! Я проскочил весь город насквозь. Разворот.

У стойки отеля парень с биркой на рубашке: Джон Форбс. Н-да, с такой фамилией и на такой работе. Пытается мне дать номер для курящих. Ноу! Расписываюсь в том, что я предупреждён, и в случае курения в номере для некурящих с меня взыщут 200 долларов на его дезактивацию. Одна мысль: поскорей бы поесть.

• День 9. Солт-Лейк-Сити. Парк Арчес, начало.

С Солт Лейк Сити я знакомился наблюдая его из окна автомобиля. Рабочий день, час пик.
Парковки забиты, а пешком – просто не успеть. Да и тут пришлось ограничиться даунтауном, пространством площадью в тридцать квадратных миль. Сказать, что город меня чем-то особенно удивил не могу. Привычная и знакомая архитектура, несколько красивых административных зданий. Приятный, аккуратный такой городок. Впрочем, это и не удивительно: столица штата и религиозный центр мормонов.

После быстрых магистралей остановки на светофорах вызывали у меня всё нарастающее раздражение. В конце концов, я, не выдержав, ушёл на интерстейт и устремился в Моаб, следующий пункт назначения. Справедливо, как мне казалось, рассудив, что лишние пол дня в Моабе, на природе, будут приятнее, чем те же пол дня, проведённые в городе.

Прорвавшись по 15 на юг до Прово, перешёл на 6 трассу. Тот самый вид «сценических» дорог, пролегающих по живописным территориям штата Юта. Дорожное полотно струилось вдоль неширокой и мутной горной реки Price River, временами взбираясь на горные склоны, меж которых текла река.
На знаках ограничения скорости появлялась цифра 40 и табличка: «Контролируется с воздуха». В этом можно было не сомневаться. Впереди в воздухе букашкой висел полицейский вертолёт. Регулярно встречались стоящие на обочине, остановленные патрульными, машины нарушителей.

Наконец выбрался на 191, прямую трассу в Моаб, удивившую, опять же, своими дорожными знаками. Двойной скоростной режим: 65 миль в час в обычное время и 30 миль в час – во время урагана. Во как, ураганы здесь – норма. Пейзаж вокруг сильно изменился. Вместо поросших зеленью серых гор и бурной реки вокруг – красные горы и голая равнина. По обе стороны от дороги поднимаются осыпающиеся утёсы. Справа – железнодорожная ветка, телеграфные столбы, провода. Все красного цвета. Ветра.

Указатель на Каньонлэнд. И, наконец, Моаб. Город, притулившийся в расщелине гор, отели, магазины и рестораны. Всё – для гостей парков Арчес и Каньонлэнд. Еду в Арчес. Столпотворение на въезде. И это только начало сезона. Что будет дальше? Как обычно, получаю карту и местную газету. Запасаюсь водой – температура воздуха за тридцать.
Два оборота серпантина, крутой подъём, «глядя в небо», и ты уже на высоте 100 метров. Внизу всё быстро теряет в размере, а дорога, цепляясь за оверлоки, ведёт меня от одной смотровой площадки к другой. Маршрут проложен так, что траса почти вплотную подбирается к главным достопримечательностям парка. Впечатляют высоченные красные скалы причудливой конфигурации, иногда просто удивляя сложной и «нелогичной» геометрией форм. Названия: The Organ, Courthouse Towers, Garden of Eden...

Однако главные «звёзды» парка – это, конечно же, арки. Итог многолетней ветровой эрозии мягких железистых гор. Расслоившиеся под воздействием тектонических движений горные гряды, обдуваемые сильными ветрами, разрушаются, превращаясь в арки самых фантастических форм.

Съезд с дороги. В чистое поле. Куда? Надпись на знаке: Это дорога для тех, у кого 4Х4. Посмотрел по карте. Можно попробовать. Полчаса тряски. С меня – хватит.

Кое-где к достопримечательностям приходится добираться пешком. При этом указатели заботливо сообщают расстояние до объекта туристического вожделения и рекомендуемое количество воды, которое следует прихватить с собой в путь. Народ изнывает от жары. Несколько воспитателей с уставшими детьми укрылись между высоченных пластин одной из скал.

Отправившись к Broken Arch, чуть не заблудился. Но вовремя сообразил, как среди голых скал, где не видно следов, можно найти дорогу. Находился вдоволь. Последний, самый трудный пешеходный участок – Devils Garden оставил на следующий день. Солнце уже садилось.

Возвращаясь на ночёвку в Моаб, увидел возле одного придорожного отеля стоявшие рядами разноцветные джипы Vrangler (в аренду) и, привезённый на платформе тягача, полноразмерный Hummer – экипировка для тех, кто хочет испытать себя на настоящем бездорожье. Именно для них, как я понял, и проложены в парке трассы «4Х4».

• День 10. Парк Арчес, окончание. Dead Horse Point, Canyonlands.

Желающих осмотреть Devils Garden в Арчес по низкому солнцу оказалось больше, чем я рассчитывал. Несмотря на ранний час, на парковке уже скопилось изрядное число автомобилей. А между высокими, плоскими стенами скал, образующими коридор у входа, виднелись удаляющиеся фигуры в белых… (нет не купальниках) футболках. На глазах оживал расположенный поблизости Campground (место, где оплатив установленный сбор, останавливаются владельцы прицепов-дач).

Проходя по скальному коридору, размышляю про себя: И чего же дьявольского есть в этом саду? Из объектов, обозначенных у меня на карте, только одно название вызывает опасения – Dark Angel (самая удалённая точка маршрута), всё остальное – названия нейтрального тона.

Tunnel Arch – круглая дыра в широкой, поросшей зеленью горе. К нему ведёт короткая тропинка, покрытая вязким песком. От развилки направляюсь к Pine Tree Arch. Это совсем близко. Тоже дырка. Вытянутой формы. Через которую открывается интересный вид на окружающий простор. А вот Lanscape Arch, действительно, удивляет своей изящной, утончённой формой в виде стремительного каменного росчерка, сделанного тонким пером в ярко-синем небе. Здесь нагоняю группу таких же ранних, как и я, посетителей. Обмениваемся улыбками и приветами.

Далее - Wall Arch. Неожиданно тропинка исчезла, превратившись в продуваемый ветрами скальный разлом, на дне которого, в прямой видимости друг от друга выложены пирамидки из плоских камней – единственный ориентир, позволяющий туристам не сбиться с пути. Проход к Navajo Arch и Partition Arch сузился до полуметра.

Впереди – самое интересное – дорога на Double O Arch. Перед её началом - табличка, предупреждающая, что дальнейший путь имеет осложнённый рельеф и требует серьёзных физических усилий. Так что – рассчитывайте силы. Осложнённый рельеф. Следует резкий, почти вертикальный, подъём, проход по плоской платформе, с высоты которой открываются красивейшие виды на утыканные камнями и скалами окружающие её поля, а затем эта широкая платформа превращается в узкий карниз, нависающий над отвесной стеной, высотой в двадцать метров. Красота. Спуск с карниза облегчают прорубленные (рейнджерами кем же ещё) ступени в отполированной стене.

Здесь встречаю тех же туристов: улыбаются как старому знакомому. Опять приветы. У Double O Arch столпотворение: несколько фотографов, меняя позы, пытаются найти лучший ракурс, чтобы снять эту арку. У меня нет времени так изгаляться. Иду к Privat Arch, а от него – в самую даль, в конец трека. Dark Angel – это не арка. Это, с черными следами, многометровый каменный столб, стоящий на голом месте. Необычно.

Возвращаясь, встречаю несколько престарелых пар, бредущих мне навстречу, опираясь на лыжные палки. И они в горы? Главное, чтобы правильно рассчитали силы...

Оставшиеся пол дня решено было отдать созерцанию красот парка Каньонлэнд. Но, направляясь к нему, я свернул в сторону и заехал в маленький парк штата Юта - Dead Horse Point. Все другие парки были федерального значения. Странное название. Что скрывается за ним? Огромный, до самого горизонта, причудливой формы ступенчатый каньон.

Каньон Лэнд расположился в месте слияния рек Green River и Colorado. Работая вместе, они перемололи здешний рельеф в ил, унеся с водами всё лишнее, что скрывало красоту здешних мест. Теперь, изрытая каньонами земля радует глаз туристов фантастическими формами, наводя на глубокие размышления о том, сколько может утечь воды и во что это может вылиться.

• День 11. Black Canyon of the Gunnison.

Из Moab по интерстейтам через Grand Junction, Delta и Montrose, часа за два, добираюсь до въезда в парк Black Canyon of the Gunnison. На первой же смотровой площадке, в который уже раз убеждаюсь в неповторимости и разнообразии земной природы. Открывающийся с обрыва пейзаж олицетворяет величие, мощь и таинственное могущество. Мрачной чёрной стеной земля уходит вниз, образуя глубокий, извилистый путь, по которому с грохотом катит камни бурная река.

Надо идти. Поворачиваюсь. Какой-то странный звук за спиной. Такой звук издаёт казацкая шашка, разрезающая воздух от взмаха сильной руки. Оглянулся – ничего. И никого. Два шага вперёд – снова этот звук. И - опять пусто.

У Rock Point чувствуешь себя ничтожной песчинкой, рассматривая еле различимое русло реки на дне провала, глубиной в полтора километра. В три раза выше Empire State Building. Опять этот звук. Замер, напряжённо всматриваясь в пустоту. Звук. И, на этот раз, я успеваю заметить, пулей пролетевшую над пропастью птицу.

От развилки к смотровым площадкам Cedar Point ведут два трейла. На указателе значится: до одной – 50 ярдов, до другой 250. Иду к ближней площадке. Что-то долго иду. И всё в гору. Уф, наконец, добрался. Обратно. Так, если это были пятьдесят ярдов, то двести пятьдесят меня совсем доконают. Смотрю, чёрт побери, я всё перепутал: то были 250 ярдов, а теперь предстоит пройти только 50. Легко.

Зная почём фунт ярдов, самоотверженно пускаюсь в поход к Warner Point, куда через буераки и дикий кочкодром ведёт тропинка длиной в 1350 ярдов. Ориентируюсь по развешенным на деревьях разноцветным лентам. Посидеть, свесив ноги, над пропастью. Красота.

Насмотревшись, еду в город-тёзку здешней реки – Gunnison. Над въездом – звёздно-полосатое полотнище во всю ширину дороги, болтающееся на растяжке, между опорами освещения. Смотрю по сторонам, ищу свой отель. Что-то не видно. Пять минут. Опять полотнище над дорогой. Выезд. Что? И это весь город? Назад, на перекрёстке поворот на другую улицу. Ещё пять минут – и вновь полотнище над дорогой.

А городок, хоть и маленький, но очень уютный: симпатичные домики, красивые вывески. Читаю: Liquor store. И снова: Liquor store.
Насчитал четыре приличных по размеру магазинов спиртного. Остановился посмотреть, что внутри. Рай. Вина всего мира. Французские, испанские, из Австралии и Южной Африки, Аргентины и Чили… Виски, водка, коньяк. Московские супермаркеты – отдыхают. Про себя думаю: неужели всё это здесь востребовано?

Разобравшись по карте, что мой отель расположен за пределами города, направляюсь к выезду и тут замечаю знакомый домик Макдональдса. Не мешало бы что-нибудь купить на ужин.

Что это? За кассой стоял молодой парень, лет восемнадцати, без традиционной «МАКовской» бейсболки, с чёрными, как смоль, волосами, разбросанными штрихами вокруг его макушки. Удлиненные на висках, они крыльями топорщились в разные стороны. Лицо его было бело, как мел под слоем грима, оттенявшего тёмные круги под глазами. Серебряные (так мне показалось) серьги в ушах. Несколько браслетов на каждом запястье. Один – в виде обёрнутой вокруг столовой вилки (такой я видел в «Слоне» у фотографа). Ногти, покрытые чёрным лаком.
Стоявший перед ним пожилой ковбой спрашивал: Парень, с тобой всё в порядке? Да, Сэр! Отчего ты весь белый? Может, ты болен? Нет, Сэр! Только не обманывай меня. Вот, возьмёшь у тебя еду, заболеешь и умрёшь …

В этот момент к другой кассе подскочил ещё один продавец бургеров, очень похожий торчавшими из-под кепки соломенными волосами на клоуна Олега Попова: Так, кто не хочет умереть от рук этого больного, я к Вашим услугам.

Кроме меня никого в очереди не было. Приняв мой заказ, парень засуетился, рассовывая его по пакетам. В этот момент к нему подскочил замученный стариком гот (я думаю, парень принадлежал к этой касте), со словами: Ха, ха, ха! Ну ооочень смешно! Взял заказанные мной яблочные пироги, сунул их в отдельный пакет и протягивая мне, из рук в руки, с ухмылкой протянул: От судьбы – не уйдёшь, Сэр! Смеюсь: Да я и не собирался…

Перебросились парой фраз. Оказывается, ребята – студенты расположенного в Гуннисоне колледжа искусств (Western State College of Colorado). Изучают театральное искусство, играют в студенческом театре.

На выезде из города увидел площадку с раритетной техникой и аккуратное здание под вывеской «Музей первопроходцев». Уже закрыто. Надо будет завтра сюда заглянуть.

• День 12. Гуннисон – Колорадо Спрингс

Поутру опять запнулся о закрытые двери «Музея первопроходцев». Слишком рано. Ждать час не хотелось, и я спросил работавшего там парня - нельзя ли пустить меня пораньше. Довольный интересом иностранца к его заведению, смотритель через калитку впустил меня во двор, а потом провёл внутрь просторного двухэтажного здания, где располагалась основная экспозиция музея. Оставив меня одного, работник ушёл заниматься своими утренними обязанностями, а я, не спеша, обошёл стенды и витрины с фотографиями, документами и предметами, иллюстрировавшими историю появления в Колорадо первых поселенцев, их борьбу с природными катаклизмами (ветра и снега), освоение девственных равнинных просторов и открытие залежей полезных ископаемых в здешних горах.

На просторной площадке вокруг здания музея были расставлены крупногабаритные объекты осмотра. Самый примечательный из которых – небольшой железнодорожный состав из узкоколейного локомотива и трёх вагонов для перевозки почты, руды и людей. Все они были тщательно отреставрированы и сияли блеском разноцветной окраски. Неподалёку можно было видеть остов древнего трактора, вагонетку, сеялку, оборудование рудников и много чего ещё из предметов, окружавших первопроходцев этих мест. Правда эти экспонаты уже не подвергались восстановлению и стояли покрытые толстым слоем ржавчины, подчёркивавшей раритетный антураж интерьера.

Поблагодарив смотрителя за возможность столь раннего визита, отправляюсь на восток – в Колорадо Спрингс. Путь лежит вдоль реки Gunnison, среди просторных полей, где неспешно прогуливаются статные лошади. За невысоким забором – свернутое в рулон сено, из которого торчит голова и руки «замотанного» ковбоя. С обратной стороны – ноги «жертвы». Надо снять этот прикол.

Навстречу - несколько маленьких ковбойских городков, частые съезды на грунтовые дороги, ведущие к расположенным вдалеке ранчо. Среди встречного транспорта очень много байкеров, едущих как в одиночку, так и целыми группами, человек по 15-20: может, где-то проходит какой-нибудь фестиваль?

Останавливаюсь на отдых в одной из многочисленных зон отдыха на берегу реки. Небольшая парковка, металлический ящик для оплаты за пользование местным сервисом: без указания тарифа – кто сколько может. Рядом – столики и скамейки. Мангал для жарки стейков (или шашлыков). Крытые беседки с лавочками. В сторонке – туалет со всеми необходимыми принадлежностями и пристроенные к нему, отгороженные комнаты для переодевания - рядом пляж. Никого нет. Уезжая, ищу, куда бы выбросить пластиковую бутылку. На стене сортира обнаруживаю объявление: «Мы не коллекционируем мусор. Забирайте trash с собой!» Во, как.

Через некоторое время дорога начинает карабкаться в гору, петляя среди разбросанных камней. Всё выше и выше. Наконец, останавливаюсь на вершине перевала. Заправочная станция и гифт шоп. Только здесь узнаю, что забрался на гору Монарх (11312 футов/ 3393,6 метров). Чувствуется. По холоду. Заскакиваю в магазин. Широчайший набор индейских поделок. Ну и, конечно, значки с названием перевала.

Снова в машине. Есть выбор: ехать северным путём, через Вудланд Парк, среди природных парков; или южным, через Кэнон-Сити, с его главной достопримечательностью – высочайшим подвесным мостом в мире – Ройал Горж (Royal Gorge). Выбираю южный.

Западный въезд в Ройал Горж оказался закрыт, поэтому, проехав немного вперёд, свернул к восточному въезду. Оказывается, под маркой Royal Gorge скрывается целый «парк культуры и отдыха». За 25 долларов каждый взрослый и за 6 долларов – любой ребёнок могут провести здесь хоть весь день, посещая размещённые в парке аттракционы. Можно войти без билета. Но тогда это будет просто прогулка на свежем воздухе.

В центре всеобщего внимания, конечно же, «сам» Royal Gorge – натянутый тросами над пропастью подвесной мост, под которым на глубине 316 метров течёт река Арканзас. Немного нерешительно ступаю на образованный брусьями деревянный настил. Вроде не качается. Через несколько шагов меня настигает мощный порыв ветра (поглубже нахлобучиваю бейсболку). Ещё шаг – и ты во власти ветра. Он начинает играть мною, то подталкивая к перилам, от отбрасывая от них. Где-то на середине пути, набравшись духу, подхожу вплотную к краю моста. Внизу узкой лентой вьётся река, а вокруг стоит гул от грохота несущейся по ущелью воды. По берегу проложены рельсы. Гудок. Маленький (с высоты моста) паровозик вытягивает из-за поворота длинный состав.

Откуда ни возьмись – ярко-красный вертолёт. Оказавшись над пропастью, он устремляется вниз и, замерев низко над водой, скрывается за выступом скалы. Однако, весело там внутри его пассажирам. Параллельно мосту над провалом лебёдка тащит вагончик подвесной канатной дороги.

Сойдя с моста, посидел в одном из здешних кафе, прогулялся мимо мини зоопарка и посмотрел на полёты над пропастью, устраиваемые на специально выстроенной здесь платформе. Пару человек упаковывают в специальный кокон (чтобы они чувствовали даже дрожь друг друга) и, в горизонтальном положении, подвешивают на растяжке. Оттягивают на тросе назад, и отпускают. В полёт. Над пропастью. Потом герои несколько минут болтаются маятником над пустотой провала. Кричат. Кто от счастья, кто от страха.

В парке почему-то в тот день было очень много индийцев. Может, у них особое отношение к высоте, как у японцев – к водопадам? На выходе долго стою у водяных часов, показывающих на отдельных циферблатах год, месяц, день, час и минуты. Падает вода, крутятся колёса – течёт время.

От Ройал Горж до Кэнон-Сити – рукой подать. От него на север по 115 – до Колорадо Спрингс. Но сначала заезжаю в небольшой парк Seven Falls. По узкой дорожке, подпираемой с одной стороны скальной стеной, а с другой обрывистым берегом реки. Получаю от волонтёров вымпел с номером парковочного места. Недалеко – площадка с установленными на ней креслами (для спокойного обзора) и лестница (для экстремалов), круто поднимающаяся вдоль спадающих с высоченной скалы, один за другим, семи небольших водопадов, образующих каскад, высотой метров семьдесят.
Наверху проложены пешеходные маршруты для желающих провести время на лоне природы.

В помощь тем, кто не в силах подняться по лестнице, есть альтернатива – лифт, установленный в глубине скал, выносящий посетителей на обзорную площадку, что напротив водопадов. Подсветка. Внизу вижу сцену: живая цветомузыка. Сумерки. Пора в город.

• День 13. Колорадо Спрингс, Garden Of The Goods, Mount Evans, Денвер.

Если план этой моей поездки был изначально проработан от начала до конца, то точный маршрут движения (по каким дорогам и что осматривать) был определён лишь до Колорадо Спрингс. Потому, что, наперёд, было не ясно, в какой физической форме я окажусь через две недели пути, длиной пять тысяч километров. Может всё так опостылеть, что ничего, кроме тихого отдыха в гостиничном номере уже и не надо будет.

Известно было, что выезжать из Колорадо Спрингс я буду через Garden Of The Goods. И поутру я отправился в этот парк. Простое по своему устройству, но совершенно удивительное место для достаточно крупного города, коим является Колорадо Спрингс. Это кусок дикой природы, встроенный, правильнее будет сказать, пристроенный к современному городу.

Нетронутый индустриальными потугами ландшафт, по которому бережно проложено несколько узких дорог, «пришивающих» этот «зелёный край» к городской черте. Самый распространённый способ передвижения по Garden Of The Goods – велосипед. Есть много пешеходных треков, по которым бегают трусцой любители активного отдыха. Приезжают семьями: машину на парковку, сами – по коням (двухколёсным) - и в лес. Есть и собачники. На этот случай везде стоят контейнеры с пакетами для сбора продуктов жизнедеятельности этих животных.

Еду вокруг невысокой горы. Что такое? Пробка? Здесь? Ближе: движение встречных потоков застопорилось из-за сошедших с гор баранов, которые в задумчивости застыли посреди дороги. Ждём-с. Наконец, их Рогатое Величие, проследовали на противоположный холм, и мы продолжили свой путь.

Чуть подальше – парковка. Решил прогуляться по краю невысокого лесочка. Всего несколько десятков метров – шорох. Замедлил шаг. На тропинку, не спеша, приковылял большеглазый заяц. Остановился, посмотрел на меня с любопытством, типа: «Я ещё никогда не встречал русского!» и побрёл дальше.

От Колорадо Спрингс до Денвера, два часа ходу по 25 интерстейту. Но это скучно и не интересно. Можно заехать в расположенный неподалёку от US Air Force Academy музей авиатехники: мы чего, самолётики не видали? В итоге, еду по 67 трассе, через Вудланд Парк, по глухому лесу (Pike National Forest). Лишь после Deckers встречаю несколько парковых зон, заполненных машинами приехавших на речную рыбалку рыбаков.

Куда меня несёт нелёгкая судьба туриста? К точке, отмеченной на карте как Mt Evans, 14264 ft – Highest Rd in US. Самое-самое! Нельзя пропустить. Однако, теряю выезд на 74 трассу и долго плутаю по 70 интерстейту, отыскивая нужный Exit на 103. Дорога, медленно извиваясь по склону, уводит меня всё выше и выше. Вроде, уже высоко: всё кругом маленькое и далёкое. Но это только прелюдия к настоящему подъёму.

Перехожу на трассу 5. Получаю на пропускном пункте въездной билет за 10 долларов и планoкарту с памяткой о правилах движения в высокогорье. В числе прочего предупреждают о том, что каждая тысяча футов подъёма означает снижение температуры окружающего воздуха на 3-5 по фаренгейту.

Начинается крутой подъём, длиной 18 миль. На пятой миле – сюрприз. На дороге – горный баран. Всюду жизнь. Даже в альпийской тундре (так в памятка назвали здешний природный ландшафт). Встречный показывает знаком: у меня помеха, давай проезжай, потом я – по твоей полосе. Разъезжаемся. Дальше – сплошное мотание по горному серпантину: влево, вправо, вправо - влево.

Дорога узкая и сильно изношенная. Край осыпавшийся, грозящий срывом колёс. Видя это, машины едут, прижимаясь, как можно ближе, к разделительной полосе (здесь всего две полосы для движения, по одной, туда и обратно). Чем выше – тем уже дорога. Небольшой отдых у Summit Lake. Дальше – дорога просто слёзы. Глядя вниз, наконец, приходит осознание высоты. Боясь отвлечься от дороги, стараюсь не смотреть вниз, где деревья уже слились в сплошной травяной ковёр.

Добавляется звук. Гул. И толчки мощных порывов ветра. Хотя машина хорошо держит дорогу, пинки от ветра сильно раскачивают её из стороны в сторону. Как медленно тянутся в горах мили. Лишь через час из-за крутого поворота выхожу на широкую парковку.

Открыв дверцу, понимаю, что её нужно немедленно закрыть. За бортом минус 5 с ветром неимоверной силы. Натягиваю ветровку и крепко затягиваю капюшон поверх бейсболки. В руках фотокамера. Шаг в неизведанное. Стоять! Это меня мотнуло ветром. Закрываю машину и улетаю к смотровой площадке. Двое рейнджеров (наблюдатели), одетые в пуховики, весело смотрят на полуодетых туристов. Горы, кругом горы. Уже замёрз.

Но это не конец: наивысшая точка горы находится пятьюдесятью метрами выше.
Поднимаюсь. Идиот! Пальцы на руках уже не гнутся. Ветер издевается, пытаясь наподдать мне то слева, то справа, то снизу, то сверху. Навстречу – рейнджер: Хай! Улыбается. Зараза! Кое-как, спотыкаясь. Взошёл! Господи, как они ходят на Джомолунгму? Теперь надо разогнуться в полный рост. Нет! Ветер разворачивает меня на 180 градусов. Стоять можно только в полупоклоне.

Выбираю паузу между порывами ветра и, судорожно нажимая сведёнными от холода пальцами, фотографирую панораму вокруг. Подхожу к самому краю обрыва. Ещё снимок. Голоса. Смотрю вниз – между двумя глыбами, прикрывшись от ветра, сидят два парня, чёрный и белый, и, распивая пиво, болтают, чёрт знает о чём. Сил больше нет. С особой прытью лечу вниз. Тепленькая машина. Пальцы, вроде, стали сгибаться. Спустившись с горы, остановился передохнуть у станции рейнджеров. Выходя из машины, чувствую, как меня качает из стороны в сторону – горная качка.

Теперь – Денвер. Опять по 103 трассе. Но теперь вниз. Никого нет. Счастливый и довольный, забываю о скоростном режиме в горах. Лимит 40. У меня 60. Встречный. Патруль шерифа. Нога с педали газа. Поздно! В зеркало заднего вида вижу, как он тормозит и, замигав фонариками, направляется следом за мной. Сирена. Да стою я, стою. Опускаю стекло.

Руки на руль, документы сверху приборной панели. Подходит сзади. Рука на рукоятке пистолета. Мне: Здравствуйте, Сэр! Хай! Вы ехали слишком быстро. Надо «фоти», а вы ехали «сиксти». Я турист… Он, усмехаясь: Ну, ты ещё скажи, что по-английски не понимаешь! Очевидно, кто-то с ним уже разыгрывал историю с туристом, пытаясь избежать заслуженного наказания. Но я-то настоящий! Нет, говорю, понимаю. Но немного. Ладно, давайте ваше Drivers License и документы на машину.

Ушел к себе в джип. Пробивает меня по компьютеру. Что-то долго. Похоже, на этот раз без штрафа меня не отпустят. Жаль. Держа руки на руле, кладу сверху свою голову и, задумчиво прикидываю, насколько потянет полутора кратное превышение скорости. Долларов на 100-200? Чёрт его знает. У них здесь за выброшенный из окна машины мусор штраф 200 баксов. Так что, за скорость, может, и всю тысячу.

Ловлю себя на мысли, что сижу в позе отчаяния. Интересно он это видит? У полицейских машин между решёткой радиатора есть объектив камеры, который можно направить в нужном направлении, в том числе на водителя и увеличить его изображение на экране монитора внутри кабины. Театрально.

Вот он выходит. Идёт. Штраф?! Подаёт мне в окно мои бумаги: вот ваши документы. Ехать надо спокойнее. «Фоти» - тычет пальцем в спидометр моей машины. Йес, говорю, «фоти». Он: «No ticket». No ticket ?! Дорогой! Да как тебя зовут, век помнить буду! Он, как будто, прочитав мои мысли, протягивает визитку: Это моё имя. Kerry C. Lewis. Спасибо!

Дальше еду тихо-тихо. Всё-таки дал слово. Меня обгоняют все, кому не лень. Где ты, Kerry C. Lewis? До Денвера добираюсь уже без приключений.

• День 14. Денвер и окрестности.

29 мая. Последний понедельник месяца. День поминовения (отдавших жизнь за родину). Об этом мне напомнил «Денверский вестник», подброшенный к дверям гостиничного номера ещё накануне, в Колорадо Спрингс. Выходной. Поначалу и я хотел устроить себе день отдыха перед долгим перелётом. Но потом вдруг озаботился тем, что в первый день не смог проехать по северному трейлу парка Роки Маунтин и не увидел, стоявшего в плане посещения, расположенного в горах, городка Эстес Парк. Решил – прокачусь (всего-то 100 миль в один конец), - вдруг северный трейл открыли?

До Боулдера добирался по 36 интерстейту. Полупустая трасса. Одинокий байкер догнал меня на навороченном Харлее. Сидит, откинувшись назад, раскинув руки в верх, держась за широко разнесённые рукоятки руля, и упираясь ногами в вынесенные далеко вперёд опорные планки. Как распятый Андрей Первозванный.

Небрежно роняет левую руку, отводя её в сторону, - знак скорого перестроения влево. Смотрит в зеркала за моей реакцией. Кивком даю ему понять, что понял его намерения. Перестраивается. И уходит дальше в левый ряд, готовясь к выезду с трассы.

Здесь стоит сказать, что правила движения по дорогам Америки, в значительной степени основаны на визуальном контакте между водителями, сидящими за рулём своих транспортных средств. На нерегулируемых перекрёстках равнозначных дорог проезд осуществляется в порядке первенства прибывших к нему автомобилей: подъезжая к перекрёстку, каждый должен остановиться на стоп линии у знака “STOP”, встретиться взглядом с другим водителем, чтобы убедиться, что он видит тебя и контролирует ситуацию. Кто первый остановился – тот первым и продолжит движение, и так по очереди.
Даже если перекрёсток оснащён светофором, водитель с поперечной дороги не начнёт движение, пока не увидит обращённое к нему лицо другого водителя (контроль адекватности поведения). Не встретив взгляда своего визави на перекрёстке, американский водитель предпочтёт пропустить его автомобиль вперёд, во избежание возможных «случайностей» от нестандартного поведения. По этой причине стёкла передних дверей американских автомобилей не имеют тонирования: чтобы лучше видеть.

Ближе к городу – крутой взгорок. На нём – высокий флагшток с развивающимся звёздно-полосатым полотнищем изрядного размера: очевидно, заменённый по случаю праздника, новёхонький флаг. Кладбище. Издалека видно невысокие надгробия, расставленные по широкому полю с коротко подстриженной травой. Очевидно, где вход, - большая металлическая арка с неразборчивой надписью из стальных букв. Неподалёку видна группа людей – взрослые и дети. Какая-то мамаша, взяв под мышки, высоко подняла вверх малолетнего ребёнка, показывая ему мемориал.

А вот и Боулдер. Резво проскакиваю почти до самого центра, где неожиданно упираюсь в заграждения с надписью «Закрыто для движения. Объезд» и указателем направления движения. Что такое? Пока стоял на заправке, разобрался. По случаю праздника в городе проходит забег «от границы – до границы»: все желающие могут придти, зарегистрироваться, и, получив номер, стартовать в этом мероприятии. Заметил, что к месту сбора никто не едет на машинах. Идут пешком: семьями, парами и целыми компаниями.

Сделав огромный крюк, уже по 34 трассе, свернул к Эстес Парк. Дорога стала постепенно забираться в горы, петляя по серпантину вдоль протекающей неподалёку тихой реки. У въезда в парк меня ждало разочарование: проезд по северному треку так и не был открыт. Оставалось только сетовать на горные холода, до сих пор не отпускавшие выпавший там снег.

Возвращаясь, остановился в Эстес Парк. Маленький городок из нескольких улиц, расположившийся в просторной долине у гор. На площади, не далеко от въезда, развёрнуто много шатров-палаток, между которыми ходят множество людей. Паркуюсь неподалёку. Выходя из машины, не забываю надеть ветровку, по примеру проходящих мимо прохожих: холодный ветер с гор командует парадом.

Подойдя к палаткам, вижу, что-то похожее на выставку достижений и ярмарку ремёсел одновременно. Много игрушек, разных поделок. Но больше всего авторских картин и композиций из природных материалов. Всё сделано очень добротно и качественно, действительно, ручная работа. Впрочем, сюжеты не блещут оригинальностью: природа здешних мест, натюрморты.

Прошёлся по улицам городка. Архитектура в английском стиле. Одно, двух, трёхэтажные дома. Магазинчики, рестораны, оригинальные вывески. Традиционный набор. Перекусив, отправляюсь обратно в Боулдер.

Уже подъезжая к городу, думаю: вдруг сквозной проезд всё ещё закрыт? Нет, всё в порядке. Дорога свободна. Праздничный пробег, судя по всему, закончился совсем недавно: по тротуарам в большом количестве идут люди с спортивной форме. У каждого в руках какой-то цветастый свёрток-пакет – подарок от спонсора забега. Счастливый мальчишка радостно рассказывает что-то своим родителям, идущим рядом, взяв друг друга за руки.

Выскакиваю на интерстейт, и – в сторону Денвера. Где-то на середине пути вижу удаляющееся от Денвера звено реактивных истребителей. Снизившись над трассой, они пролетели над ней и, набирая высоту, отвернули в сторону.

Проехав через даунтаун Денвера, осмотрел центр города, и, считая сою миссию исполненной, вернулся в отель паковать чемоданы. Завтра – домой.

 

• День 15. Ze Енд.

 

Владимир Козлов
май 2006