Южная петля или.. роскошь покоя
Charlotte, NC • Wilmington, NC • Myrtle Beach, SC • Myrtle Beach, SC • Savannah, GA • Jacksonville, FL • Daytona Beach, FL • Orlando, FL • Cape Canaveral, FL • Miami, FL • Everglades National Park, FL • Key West, FL • Sanibel, FL • Gainesville, FL • Savannah, GA • Charlotte, NC
14 ДНЕЙ
![[ МАРШРУТ НА КАРТЕ ]](assets/files/doc/gordon-lachance-south-loop-map.jpg){kind=link}
- День 1
Пункт отправления – город Шарлотт, что в Северной Каролине. Отсюда, переночевав после полёта, держим путь в Уилминтон, на атлантическое побережье Америки, ожидающее пришествия уже близкой весны.
Близкое знакомство с Шарлотт отложено до обратного возвращения, когда будет время рассмотреть поближе второй, как говорят, по значению финансовый центр Штатов. А сегодня, отдав должное ночлегу, накручиваем двести с гаком миль на восток, по трассе 74, отрываясь от хмурого утра, с притаившимся за окном машины сыроватым рассветным душком.
Тепло вернулось за семьдесят миль до Уилмингтона, позволив прогуляться по его историческому центру налегке, обозревая компактно расположенные точки городской истории с плантаторскими домиками, пабами и общественными местами, вроде колледжа с забитой парковкой или безлюдного дворца правосудия, до которого доносился выдох чернокожего саксофониста, выдувавшего блюз возле кабака с новоорлеанской вывеской «Бурбон стрит».
Плантаторский домик
Уилмингтон историческая часть
Уилмингтон
Дальше, на восток - пустующая до срока курортная зона, где выключенные паркоматы обещают старт активного «пляжного» сезона и платной парковки с первого дня марта, когда, по-видимому, «ударят» полновесные двадцать градусов, а с ними придёт и теплый прибой. Впрочем, и нынешних семнадцати хватает для изобилия качающихся поплавками чёрных голов в гидрокостюмах, выгадывающих моменты, когда их поднимет волною и понесёт…
Тем не менее, не сезон: знаменитый Airlie gardens стоит сер и понур, с островками зелени и цветущих дерев, спрятав в уголке поникшие камелии и заговорившие фонтаны с услужливыми скамеечками, просыхающими на ветру без солнечного луча, заменяя который через дорогу прошмыгнул рыжий лис, оставшийся ярким пятном на моём внезапном фото, замерший посреди дорожки, сомневаясь, пора ему искать себе пару или не пора.
Задумчивый лис парка Airlie Gardens
Уголок парка Airlie Gardens - День 2
А места здесь плантаторские – обочины пестрят указателями, направляющими к позапрошлого века древностям, служившим вотчинами для рабовладельческих семей, сохраненным вместе с садами и парками, в разной степени целостности и сохранности старины, вынуждая кружить в поисках выделенной на карте усадьбы Ортона и его соседей, некогда ворочавших делами южнее Уилмингтона – вот они, южане, прямо скажем, куда уж южней.
Ещё южнее, по семнадцатой трассе, – раскурортнейший Myrtle Beach, нашпигованный под завязку отелями первой, второй, третьей и ещё какой-то там полосы. С видом в тыл и на море, которое всё не согреется в туманном солнце, кутаясь в лёгкой дымке, приносящей с собой зябкий бриз. На рыбацком пирсе - краснолицые рыбаки и караулящий улов, почти ручной, черный пеликан.
Пеликан в ожидании улова
Культурная остановка уводит меня с пути в парк скульптур и ландшафтного дизайна, пытающегося связать каменные фигуры с зеленью и пространством, расставляя и монтируя композиции, совмещая иногда несовместимое, более или менее выдерживая границы стилей и тем, отделяя мифическое и настоящее, абстрактное и реалистичное. Это Brokgreen Gardens.
"Мы едем в Brokgreen Gardens"
Сатиры в Brokgreen Gardens
Фавны в Brokgreen Gardens
Засмотрелся, так, что пришлось поторопиться.
До заката успел заскочить к заброшенной ныне Hampton Plantation, на которой рабы растили рис для хозяев, барствовавших, сидя на веранде, уставившись на растущий напротив дубок (теперь дуб – дубом), под которым для нынешних посетителей бронзовеет табличка, извещая, что владетельных особ навещал, собственной персоной, отец-основатель, «ильич» Америки, узнаваемый по картинкам на дензнаках, Джордж Вашингтон.
Hampton Plantation
Чарльстон встретил меня уже глухими сумерками, освещённый фонарями и светом фар увязших в пробке авто.
- День 3
Утренний осмотр Чарльстона прошёл без затруднений по причине вялого трафика начала дня, прохладного, но уже солнечного, самого подходящего для пешего маршрута по старой части города, лежащей узкой полоской в несколько кварталов, с близким выходом на набережную, видом на порт и морские окрестности, половину которых занимал широкий мост, а другую - стоявший на рейде авианосец, на который пялилась оживлённо галдевшая детвора.
Чарльстон, порт
Там же, в продолжение пирса, отделённые от набережной асфальтовой дорогой, выстроились напоказ образцы жилой застройки девятнадцатого века, представляющие специфические черты отсветов классической архитектуры на службе новой аристократии, изобилующей верандами и колоннами, балконами и лестницами из металла, родственные, по виду, новоорлеанским домам "Французского квартала".
Чарльстон, дом на набережной
Чарльстон
Чарльстон, театр
Два с половиной часа на юг меняют Южную Каролину на Джорджию и первой остановкой за высоченно выгнувшимся мостом становится Саванна, радушно зазывающая в туристический центр с музеем, где запасшись картами, можно идти по проложенной линии, осматривая изумительные фасады и пересекая отмеченные памятниками скверы, оглядываясь на людей, занятых отдыхом разной активности: гоняющих мяч по баскетбольной площадке или устраивающих артистический флэшмоб.
Саванна
На вид, в домах больше британских оттенков, но в целом, это все-таки смесь европейских стилей, монтирующих в единстве компактную старую часть города, где на глаза многократно попадается, повторяясь, на разных зданиях вывеска Колледжа искусств и дизайна, ученики которого, очевидно, вдохновляются от пребывания внутри и рядом с этими "окаменелыми пособиями" прошлых веков.
Саванна, колледж искусств и дизайна
Саванна
Саванна
Саванна
- День 4
Покидаем мало примечательный Джексонвилл. За бортом плюс восемнадцать. Слева атлантический океан, обрамлённый белоснежным песком и отражённым в дымке солнечным светом. Трасса А1А неспешно несёт меня через помпезные курорты к громкой славой известной Дайтоне, и, попутно, к Дайтона-Бич.
Не так быстро, как было бы по 95, но на то это и "пейзажная дорога", чтобы не только ехать, но и созерцать, успевая рассмотреть старинный форт с пушками у Сент Огастина и его испанообразные домишки, витрины магазинов и вывески развлекательных мест, предлагающие девушкам в бикини пятидесятипроцентный дисконт (очередей не наблюдается).
Ажиотаж возник в пробке возле всемирно известного трека Дайтоны, где толпы спекулянтов предлагали билеты на вечерние заезды НАСКАР, а весь стадион, по кругу, был усеян авто и телевизионными вагончиками, мимо которых продирались непонятные пилигримы в длиннополых одеждах: старикан с посохом, мальчики и юноша в плаще - сектанты что ли.
Крутя головой, не спеша добрался до Орландо, запасливо оставив время на покупку билетов на вечерний балет, запланированной ещё до отъезда. Обычно в Орландо гвоздём развлекательной программы наших туристов является хождение по аттракционам с последующим вывозом детей на мыс Канаверал, где показывают космические мощи. - День 5
Следующий день ушёл на «легкие» развлечения, которые обеспечивают всем известные «Юниверсал» и «Дисней», опустошающие на выходные городские улицы, где гостей ждут только к вечеру, оставляя парки птицам и черепахам, выбирающимся, чтобы погреться на солнышке, из воды. - День 6
Отправившись из Орландо в Майами по трассе А1А с продолжением по хайвею номер 1, собираясь разглядеть все попутные города и поселки, стоит помнить об особенностях городского режима движения, резко снижающего реальную скорость перемещения остановками на светофорах, в пробках и просто из-за обилия пеших людей, чей приоритет на дороге ущемляет интересы автомобилистов, вынужденных уступать, уступать и ещё раз – уступать.
А так ничего. На восток, по платной трассе 528 примчался к мысу Канаверал, от которого свернул на остров Меррит, а оттуда на Кокоа Бич, двигаясь на по островной полосе, вдоль материкового бока, который, местами, и не увидишь издалека.
Атлантическое побережье Штатов осыпается в океан узкими островами, на которых и разворачивается основная пляжно-курортная жизнь отдыхающих, наполняющих пространство от Палм Бэй до Форт Пьерс, достигая апогея интимности на острове Юпитер, прячущем в пальмовых чащобах ухоженные усадьбы с невидимыми за высокими стрижеными деревьями коттеджами, принадлежность которых сообщают фигурные таблички с именем, воткнутые в газон перед гравийной тропой.
Соседствующие друг с другом Палм Бич и Вест Палм Бич, в отличие от «избушек» островитян многоэтажны и оживлённы, своими перекрёстками откладывая наступление Северного Майами Бич, до которого пришлось преодолеть тягучий Форт Лодердейл, где, потеряв счет времени, я стал проверять, не сбился ли c правильного пути. Сбиться с которого было просто невозможно, поскольку, держась первой, путь к отелю лежал по прямой.
- День 7
Первый день в Майами целиком потрачен на открытие Флорида-Кис, состоявшее из длиннющей поездки по островному архипелагу, которыми полуостров осыпается в Атлантический океан, продлевая себя, соединяя цепочку кусочков земли трассой номер один, переваливающейся с одного на другой мостами, начиная с Ки-Ларго и до самого Ки-Уэст.
Ки-Ларго, переименованный из-за одноименной картины с Хэмфри Богартом, зазывает плакатами на фестиваль фильмов, где он отметился своим участием. А дальше – Исламорада, Грасси-Ки, Марафон: здесь раздолье для любителей снорклинга, рыболовов и всех, кто умеет резвиться в открытой воде, включая эксклюзивные плавания с дельфинами, благо тут есть исследовательский центр с дельфинарием, в котором изучается благотворное влияние этих животный на детей с нарушениями умственного развития.
Когда времени много, можно попытаться объять необъятное. Но у меня был всего один день и надо было вовремя добраться до крайней точки – Ки-Уэст, до которого от Майами полтораста миль, продираясь сквозь ряды бешеного трафика, набитого нервными водителями, пытающимися лавировать в плотном потоке. Похоже, здесь прижился московский стиль вождения: ныряния и подрезания, слалом меж полос автотрассы. Ладно ещё, если это «заряженный» суперкар, но страшно, когда видишь на дороге «взбесившийся» школьный автобус, решивший «оторваться», совершая порожний рейс.
В Ки-Уэст путешественники едут, прежде всего, потусить, зная о хемингуэевской страничке его истории. Некоторые не отказываются выйти в море с «того самого» причала, откуда ходил на рыбалку сам писатель, но большинство слоняется по историческим местам, осматривая (или присматривая) дома для жизни и отдыха. Немного охотников навестить резиденцию отставного Гарри Трумэна, прятавшегося здесь, думая о грехах и о месте в истории. Зато есть очередь в музейную виллу Хемингуэя и толпа народа в баре «Sloppy Joe`s», куда он приходил выпивать.
Любимый бар Хеменгуэя
Баров в Ки-Уэст и без того хватает. Есть галереи, рестораны и можно сходить в кино. Шумная развлекуха за каждым углом. Ради неё народ едет и зависает надолго, останавливаясь в апартаментах и гостиницах, которых, можно сказать, завались.
Пинта пива – два доллара, билет в музей Хемингуэя – тринадцать, подняться на маяк – десять. Парковка на день – двадцатка. Вот такой расклад.
Ки-Уэст
- День 8
Следующий день начался с попытки добраться по 41 до парка Эверглейдс, оставшейся лишь попыткой. Обнаружив на ней ремонтников, я предпочёл не искушать судьбу и, не теряя времени, переложился в сторону Хоумстеда, откуда есть мощеная дорога 9336 внутрь биосферного заповедника, находящегося на уровне чуть выше океанского, пропитанного и залитого местами водой с большой рыбкой и маленькой, на которую есть охотники из множества птиц и зверей, из которых невидимой осталась местного вида пантера, зато аллигаторы лежали буквально у наших ног. Входной билет – десять долларов. И катайтесь по парку хоть неделю.
В Ройал Палм проложено две дорожки, уходящих вглубь лесов и болот, приближая туристов к дикому и нетронутому миру с птицами, подпускающими к себе вплотную, и рептилиями, исподволь наблюдающими за нахалами, подбирающимися к ним поближе, не обращая внимания на предупреждение об опасности быть съеденными в один присест. Или крокодилы смирные, потому что лишь ждут удачный момент?
Парк Эверглейдс
На обратном пути прочесал Ки-Бискейн с его парками. Времени оставалось немного, поскольку быстро темнело. Людей было мало. Некоторые, наплававшись, подкреплялись ужином в прибрежном кафе, позади которого неуклюжий енот шарил по мусорным бачкам, недовольный отсутствием легкой жратвы. А с высоты перекинутого между берегами моста открывался вид на небоскрёбы Майами, в массе своей имеющие вид панельных многоэтажек, расставленных коробками с надписями из названий банков и деловых контор. - День 9
Ещё один день в городе. Из Майами в Майами Бич – через мост, на восток по 195. Без каких-либо проблем встаю на парковку у обочины Вашингтон авеню, где нахожу театр Cameo и, обойдя по очереди отели Kenmore, Taft и Davis, перемещаюсь на соседнюю Колинз авеню с шедеврами Ар Деко, где можно фотографировать всё подряд, ибо каждый отель – образец, неповторимый и индивидуальный.
Hotel Fat Tuesday, Ocean Drive
На пятнадцатой стрит сворачиваю на Ocean Drive. Но, прежде чем прогуляться по улице, заглядываю на пляж, готовящийся к шумному вечеру при малом, для одиннадцати утра, количестве загорающих рядом со штабелями сложенными сотнями и тысячами лежаков. У «башенных» отелей суета с приемом «особо важных персон»: очень дорогие тачки с очаровательными хозяйками, которым портье услужливо открывает пультиком ворота в подземелье паковки с надписью «Чужим – не входить!».
Ocean Drive – продолжение стиля Art Deco, с десятками названий оригинальных зданий, где кое кто уже «принимает на грудь», попутно услаждая и чрево. Туристы отмечаются дежурными фото возле электронного календаря с термометром, поверх которого нанесена удостоверяющая надпись, чтобы не забылось потом. Накупавшиеся, проходя через парк от пляжа, щеголяют загаром, не скрывая бронзовых тел.
Молодёжь прекрасна, но возрастные гуляки, кажется, переоценивают свой эстетический потенциал. Тем не менее, все складывается в картинку и эта картина радует глаз позитивом всех её составляющих: живописностью улиц, симпатичностью людей и всеобщим довольством, исподволь настраивающим на лучшее. Завис бы тут, да в плане вила и сады Вискайи.
Причал у виллы Вискайя
Сады Вискайи
В доме снимать не дали, а вот сады – пожалуйста. Сады так себе, ничего. Только куда им до английских изысков. Ровная стрижка, скульптурки и дорожки – видна ухоженность, но нет шика. Каменный корабль у венецианского причала украшает вид больше скромного строения, хранящего внутри образцы аристократического быта новых американцев, оказавшегося скромнее ожидавшегося размаха, уступая практичности и удобству, видно, потому и запрещают съёмку, чтобы интриговать посетителей, предполагающих несусветное, что на деле совсем не то.
Осталось навестить «Маленькую Гавану», прежде зайдя в старейшую в Майами Церковь Иисуса, где в тишине и безлюдьи чернокожая женщина возбуждённо объясняет положение своих дел статуе Христа, перегружая на Господа бремя своих житейских и личных проблем. Из алтаря выглянула монашка, не то присмотреть за мной, не то, прислушаться к бормотавшей прихожанке, на которую то и дело оборачивался рабочий, чем-то занятый на строительных лесах.
Церковь Иисуса в Майями
А до «Маленькой Гаваны», которая стоит Calle Ocho совсем близко. Кубинские сигары, ностальгические мелодии, льющиеся из распахнутых дверей баров, - особый язык и настенная живопись, отдающая историей и потерей, в надежде на возвращение, не сейчас, так потом.
Маленькая Гавана
- День 10
Побережье мексиканского залива у Флориды столь же курортное, как и атлантическое. Майами ему трудно перещеголять, но от Нейплза на юге до Тампы на севере, на островах и на континенте нет отбоя от нахваливающих себя постоялых мест. Всё разом охватить невозможно, и я, в последний момент, поджимаемый временем, выбрал для туристической разведки запретный остров Санибел (Sanibel), жители которого запретили у себя новостройки и не горят желанием видеть у себя толпы людей.
Трудность была в том, что у меня не было подробной карты. Та, что была взята в туристическом центре, хоть и значилась «официальной маршрутной картой» Флориды, оказалась настолько мелка, что номера дорог разобрать было совершенно невозможно. Могла помочь лупа, да где её найти? Так всегда бывает с бесплатной помощью: формально содействие путешественникам, на деле же почти бесполезная вещь.
К счастью, на заправке, высмотрел последний экземпляр нужной мне «регионалки», и, сверив курс, направился по 41 поперёк полуострова на противоположный берег, где поднявшись на север по 75, спустился по ступеням 876, 865 и 869 к перекинутому через пролив мосту, который в два приёма доставляет желающих к «жемчужине» всего побережья, хотя, отправляясь, трудно было предположить, насколько это брошюрное определение близко к реальности.
Про номера дорог написал специально, поскольку, по опыту поисков Эверглейдс убедился, что врут не только календари, но и путеводители, путающие номера трасс, вводя в заблуждение положившихся на них читателей, поскольку в к парку вела не заявленная «Полиглотом» 9936, а имевшаяся на карте 9336, других просто не было.
А Санибел – просто чудо, когда, едва увидев берег, тянет свернуть в сторону и, припарковав у пляжа машину, ходить, загорать и всё такое прочее. При ярком Солнце – мельчайший белый песок у спокойной воды. Никаких лежаков – дикий отдых местных отдыхающих, бродящих тут же по волнам или бороздящих море на катере. Но, преодолевая пробки, дальше становится виден весь масштаб находки. И это не только нетронутый заповедник с птичками-рыбками и пресмыкающимися. Куда-либо по тропке пешком, да на велике. Платный автомобильный проезд в несколько миль, хотите – попробуйте. И народ пробует, переполняя все островное пространство велоцепочками из детей и родителей, крутящих педали по улицам и так, наискосок.
Пляж Санибел
Есть платные места с пирсом для ловли рыбы на удочку, есть и просто так. Но, куда ни глянь – все прелести солнечного штата без примеси отельных замков и несусветных аристократических дворцов – всё домашнее, даже маяк на островной оконечности – единственное сооружение, которое видно поверх зелёных ветвей.
Насытиться таким местом ни дня, ни месяца не хватит. Расставаться не хотелось. Но пришлось. - День 11
На завтра я уже пополнял коллекцию университетских городов, проходя по кампусу Университета Флориды, что в Гейнесвилле, не веря в почти вековую историю его зданий, чей кирпич выглядит таким свежим, будто уложен вчера. Успехи реставраторов, а внутри, я заглядывал, всё соответствует прошедшему времени, но был выходной и это был вид внутрь окна.
Университет Флориды, Гейнесвилл
Городок-то сам не из великих, с указателем на центр с историей, симпатичным кондоминиумом с кованой верандой – всё путём, а по пути ещё немало похожестей, под колёса катит провинция с простыми людьми и скромными памятниками погибшим в гражданской войне. И старые кладбища, и некрополи потомков стоят без оград, открытые перед дорогой, не скрывая могил.
Потратив кучу времени, мельком обозрел болота Окефиноке, не собираясь в отсутствие резиновых сапог лезть в тряскую почву, пропитанную вездесущей водой. Другие же, опять же из местных, экипировавшись, идут на поиски крокодилов и птичьих стай. Я же с краешка, в сторонке, откуда лишь виден сосновый строевой лес с нежно-зелёным подлеском.
Возвращаясь с лесной 177 на основную, четыреста сорок первую, замечаю переходящую дорогу черепаху. Скорость была приличной, но я сделал, что смог, понимая, что тортилла ускориться не в силах, что позволяло мне, без резких поворотов, пропустить её между колёс, заставив втянуть от страха непутевую голову. А потом, высунув её обратно, оглядываться, поругиваясь на лихача, который, остановившись, вернулся и, взяв шипящую от недовольства путешественницу, перенёс на газон и, не дождавшись, когда хозяйка панциря высунет нос, сфотографировал то, что было. Панцирь то есть.
Та самая тортилла
Дальше надо было поддать «газу» по просторной 84, а то опять пришлось бы ковылять в ночи, да хитрые американцы исцарапали асфальтовое полотно, так что, если едешь с правильной скоростью, то всё тихо, а чуть превысил – гул от дрожащих колес. Либо затыкай уши, либо уменьшай скорость – жестокий, но достаточно эффективный принудительный механизм. Однако, вскоре дорога вернулась к норме, зато полило вдруг, как из ведра. Да, веселье закончилось, Джорджия – не Флорида, две сотни миль к северу слизали десять градусов с термометра: там лето, а тут – нерешительная весна. - День 12
Начало дня отдал уже знакомой и полюбившейся Саванне, затеяв короткую прогулку по симпатичным местам, которая неожиданно затянулась, поскольку за стеклянной стеной туристического центра я разглядел вывеску железнодорожного музея, куда и направился, поглядывая на выставленный вперёд чернобокий паровоз.
И ведь невелико дело: взять изношенное здание и, почти не прикасаясь к нему, оставить в неприкосновенности время, выкатив напоказ в старом депо великовозрастные паровозы и видавшие виды вагоны с уцелевшими грузовыми и пассажирскими внутренностями, позволяя желающим обойти всё кругом и оглядеть не только старые стены, но и переживший века инвентарь.
Вагон люкс в ЖД музее Саванны
На самом краю, внутри пустующих мастерских устроен детский городок с лабиринтом игровых площадок для активных развлечений,
Детская площадка в ЖД музее Саванны
а по соседству, в комнатках развёрнуты масштабные макеты с использованием железнодорожных путей, где по мостам и тоннелям снуют юркие локомотивы с составами и без, спрятанные за высоким стеклом, чтобы их расписание не нарушили хваткие руки любопытных посетителей. Никаких попыток восстановить утраченные интерьеры, никаких реконструкций и новоделов. Остатки стен, местами, даже комнат. Старый кирпич и чуть подправленный пол прокладывают путь к нескольким моделям паровых устройств. Пояснительная табличка о раздельных уборных для белых и цветных, дворик для отдыха, в котором, судя по всему, был фонтан и видеозал в поделённом пополам почтовом вагоне.
В грузовые пускают просто так, да и в один пассажирский, с истрёпанными сидениями, тоже. А вот в столетней давности первоклассный люкс - только в сопровождении рассказчика, объясняющего назначение кабинетов с креслами и столового зала с приборами, делающими колёсный дом ничем не отличимым от роскошного строения, освещённого люстрами и канделябрами, где в ковровым ворсе увяз звук шагов пассажиров, путешествовавших в нём когда-то, давным-давно.
Признаться, я, чуть было, опять не потерялся во дворах и переулках Саванны, вовремя вырвавшись из объятий этого милого и уютного местечка с прячущимся среди зелени памятником Георгу II и выглядывающими из витрин магазинов, помеченных клеверным знаком, ирландских вещей.
Остался нехоженый Шарлотт. - День 13
В Шарлотт есть мини метро. Но я всё равно поехал на машине. Так называемый Uptown, он же Downtown состоит из торчащих булавками небоскрёбов, среди которых не так уж и много людей, очевидно, напряжённо трудящихся внутри, а туристов здесь совсем нет (я – не в счёт), чтобы заполнить место снаружи. Пабы ожидают ночи.
Моя попытка издали взять в фокус сгрудившиеся вместе высотки была пресечена приставаниями бомжа, ставшего выяснять, не работаю ли я фотографом - фрилансером и чего ради делаю тут фотО. Когда их стало двое, пришлось вернуться к машине, чтобы перебраться в обозначенный табличками "исторический юг", на границе которого дежурила бетонная коробка, обёрнутая розовым стеклом, кажущаяся выродком на фоне "хрустального" Аптауна.
Центр Шарлотт с залом славы зал НАСКАР (NASCAR Hall of Fame)
От "исторического" на юге осталось совсем немного. Несколько отреставрированных зданий с новыми владельцами, развернувшими в них разную коммерцию: в особнячке обосновалось адвокатское подворье, а в бывшем хранилище с водонапорной башней - дизайнерский центр. Однако оттуда оказался отличный вид на небоскрёбный центр. Стоило лишь пройти вдоль метролинии с пустующими платформами, готовящимися, наверно, к часу "пик". Нашёлся даже выход к стадиону "Бэнк оф Америка" и дорога к Залу славы Наскар, но это уже исключительно "их", сугубо личное достояние. Захотел заглянуть в картинную галерею, но был остановлен запиской, что в понедельник она не принимает гостей. Ничего, нам хватит и прогулки по улице.
Художественная галерея Шарлотт
Неформальная Шарлотт
Теперь, оглядываясь на пройденный путь, обнаруживаешь для себя определенную линию в архитектурной истории Солнечного штата, связавшую плантаторский аристократизм с европейской классикой, модернизм арт-деко с аскетичным конструктивизмом. Остается лишь сожалеть, что не хватило времени на пляжную паузу у какого-нибудь дикого бережка.
Как-нибудь в другой раз...
Владимир Козлов
февраль 2013